Например, идешь по рынку и видишь, как какой нибудь продавец выкладывает яблоки, хорошие, тугие яблоки. Протирает их,...

вторник, 01 июля 2008

14:04

все записи пользователя в сообществе Каонаси

рожденный ползать всегда идет в птицеловы

Например, идешь по рынку и видишь, как какой нибудь продавец выкладывает яблоки, хорошие, тугие яблоки. Протирает их, каждое, тряпочкой и раскладывает. И вот увидишь такие яблоки, и даже представишь, как впиваешься в них зубами, а они хрустят и даже шипят. И чувствуешь, как сок наполняет рот, и от этого во рту даже станет кисло... И купишь таких яблок, и думаешь о том, как их будешь есть... Но приносишь их домой, а там в вазочке лежат несколько немного запыленных, уже сморщенных яблок, которые ты купил когда то, и думаешь - ну не выбрасывать же их, надо же их сначала. И оттого что они уже несвежие и невкусные, ты их ешь долго, а за то время свежие запылились и сморщились... Так и не удается никогда хороших яблок поесть!

+5
Дескать мы все помним, и память героев свята. Да ничего мы не помним. Я лично ничего не помню, как я могу помнить ту войну? Я просто прочитал...

А когда гибнет военный корабль, гибнут все. И адмирал, который знает все - и политическую ситуацию, и мировой баланс сил, и оперативную обстановку в квадрате боевых действий...он реально представляет свои силы и знает о силах противника. Но вместе с ним гибнет и самый младший матрос, который глубоко в трюме, в жаре, и темноте следит за тем, чтобы машина не снижала ход, чтобы корабль шел. И он, этот матрос, не знает ничего. Но они погибают вместе. А на самом деле гибнет корабль. И именно корабль не опускает флаг... и поет тоже корабль.

Над его койкой в кубрике висит фотография жены или девушки, которая, он верит в это, его ждет. И ему очень нужна её верность. Но при этом ему вполне достаточно фотографии. Без этой фотографии он бы не пошел в бой так спокойно, как уже ходил и как пойдет завтра

Нет! В смерти того мальчика ничего хорошего не было. Это было ужасно, страшно и обидно. Но иногда нужна возможность делать что то, не задавая вопросов, и не иметь возможности их задать.

Когда в полном отчаянии говоришь женщине, и говоришь то каким то срывающимся голосом: "Поверь, поверь мне, что никто и никогда так, как я, любить тебя не будет. Никто и никогда! Ты понимаешь?!" И отчаянно при этом трясешь рукой. Потому что смотришь в её глаза и сразу догадываешься по глазам, что все мужчины так говорят. Все так говорят! Этими же самыми словами. И это ужас! Потому что все говорят правду! Потому что, действительно, никто не может точно так же как Я... Точно так же не сможет, а слова те же... И ясно, что ничего нельзя объяснить. Объяснить ничего не получится. И в этот момент хочется только головой в омут или в окно. Но останавливает то, что ты понимаешь, что всем хочется в такой момент того же самого.

Евгений Гришковец
"Дредноуты"