[(удален)]

Вторник. Ничего нового. Существовал.

Люди. Людей надо любить. Люди достойны восхищения. Сейчас меня вырвет наизнанку.

Я один на этой белой, окаймленной садами улице. Один — и свободен. Но эта свобода слегка напоминает смерть.

Надо остерегаться литературщины. Надо писать первое, что просится на кончик пера, не выбирая слов.

Оттого что мысли мои не облекаются в слова, чаще всего они остаются хлопьями тумана. Они принимают смутные, причудливые формы, набегают одна на другую, и я тотчас их забываю.

Начать кого-нибудь любить — это целое дело. Нужна энергия, любопытство, ослеплённость… Вначале даже бывает такая минута, когда нужно перепрыгнуть пропасть: стоит задуматься, и этого уже не сделаешь.

Я тоже хотел быть. Собственно, ничего другого я и не хотел — вот она, разгадка моей жизни; в недрах всех моих начинаний, которые кажутся хаотичными, я обнаруживаю одну неизменную цель: изгнать из себя существование, избавить каждую секунду жировых наслоений, выжать ее, высушить, самому очиститься, отвердеть, чтобы издать наконец четкий и точный звук ноты саксофона.

Я думала, что можно излучать ненависть или смерть. Как я ошиблась! Ну да, я ведь и впрямь верила, что существует «Ненависть», которая нисходит на людей и возвышает их над собой. А на самом деле это я сама — я ненавижу, я люблю. Но ведь каждое я — это всегда одно и то же, некое месиво, и оно тянется, тянется… и все так похожи, что просто диву даешься, зачем это люди придумали имена и какие-то различия.


Подумать только, есть глупцы, которые ищут утешения в искусстве. Вроде моей тетки Бижуа: «Прелюдии Шопена так поддержали меня, когда умер твой дядя». И концертные залы ломятся от униженных и оскорбленных, которые, закрыв глаза, тщатся превратить свои бледные лица в звукоулавливающие антенны. Они воображают, будто пойманные звуки струятся в них, сладкие и питательные, и страдания преобразуются в музыку, вроде страданий молодого Вертера; они думают, что красота им соболезнует. Кретины.

Жан-Поль Сартр. Тошнота

@темы: Жан-Поль Сартр

Comments

[Берриоска]

Надо остерегаться литературщины. Надо писать первое, что просится на кончик пера, не выбирая слов.

[(удален)]

Берриоска, а что вы так? По-моему, всё верно сказано. Помните, как Маяковский в "Облако в штанах" сказал:

"Я раньше думал —
книги делаются так:
пришел поэт,
легко разжал уста,
и сразу запел вдохновенный простак —
пожалуйста!
А оказывается —
прежде чем начнет петься,
долго ходят, размозолев от брожения,
и тихо барахтается в тине сердца
глупая вобла воображения."?

Писатель не должен страдать, выдавливая из себя "нужные" слова. Раньше можно было сослать всё на цензуру, мол, не пропустят (опять же, "Облако в штанах" изначально называлось "Тринадцатый апостол", но Владимиру Владимировичу сказали "вы что в ссылку хотите?"), но сейчас нет надобности.

[Берриоска]

томмирод, господи, да сам же маяковский сколько раз каждую строчку переделывал, добивался идеального стиля. что же получится, если все непрожеванное, непроваренное на листок сливать? как с естественными потребностями: все это делают, но не на виду же у остальных

[(удален)]

Берриоска, ну не знаю, я всё же придерживаюсь мнения, утверждающего, что вдохновение должно идти как оно идёт, и не стоит его прерывать обдумыванием и последующим созданием приятных фраз.

Но пусть каждый останется при своём.

[Берриоска]

томмирод, пусть

[Гость]

что же получится, если все непрожеванное, непроваренное на листок сливать?

как вы сможете переделать текст, если не "сольете его на листок"? в голове, что ли?